Окошко

Над городом опустился морозный декабрьский весенний вечер. Все, кого задержала работа, походы по магазинам, давно уже вернулись домой. Галина беспокойно поглядывала в окно спальни, с затерявшейся среди каменного лабиринта многоэтажек тропинкой. По ней обычно муж возвращался со своей службы. Стемнело. Зажглись огни. Прибежал и снова куда-то умчался сын Сережа. А Виктора все не было, и жена, не отходя ни на шаг от темного проема, всматривалась в густые сумерки. Неожиданно ее внимание привлекли силуэты за

окном дома, стоящего на противоположной стороне. В одном явно угадывался мужчина, в другом – женщина. Судя по энергичной жестикуляции, они о чем-то

спорили, а может быть, даже ссорились. Как в немом кино Галина угадывала по жестам, что там, в незнакомой семье разыгрывалась драма, подобная ее собственной.

Долгие отлучки мужа, поздние возвращения, невнятные объяснения по

извечным ее вопросам «где был и с кем, почему задержался?» изматывали

хуже тяжкой и нелюбимой работы. Вспыхивала ссора. Рассерженные друг

на друга, Галина и Виктор укладывались спать в разных комнатах, долго ворочались, вздыхали, переживая разлад поодиночке. А за чужим окном, кажется, уже нашли ключик к примирению. Силуэты двоих слились в один, видно было, что они целуются. Ну и слава Богу, с облегчением вздохнула Галина, хоть у этих все

наладилось. Она энергично задвинула шторы и включила телевизор. Шли любимые Сережкины мультики про кота Матроскина, деревню Простоквашино.

Засмотревшись на приключения друзей, Галина не услышала, как зашебуршал ключ в замочной скважине. Скрипнула дверь, и на пороге появился ее разлюбезный супруг.

Едва сдерживая обиду, жена выглянула в прихожую и… обомлела.

Со сбитой на бок шапкой, выбившимся из-под козырька чубом, он был похож на расшалившегося мальчишку. Глаза его озорно блестели, и весь вид его был празднично – загадочный. Движением фокусника Виктор извлек из-за пазухи кедровую веточку и, встав на одно колено, торжественно произнес: «Тебе, родная, драгоценный подарок от царя Берендея и от нас с Сережкой – тоже… Он, знаешь,

мать, постеснялся вместе со мной вручить этот презент, ну а мне – за радость!»

Ужинали они втроем, уплетая за обе щеки подогретую картошку, аромат которой не смог перебить нежный ландышевый запах, витающий в их скромном и уютном гнездышке.

Уже укладываясь спать, Галина подвела Виктора к окну. Тесно прижавшись к его сильному плечу, она мечтательно прошептала: « Давай жить так, чтобы все наши окна светились только счастьем!» Виктор согласно кивнул головой и, нагнувшись к жене, нежно поцеловал.

Антонида БЕРДНИКОВА